57. Восток и Запад: торговые отношения в средние века

Князь Владимир стал во главе Киевской Руси в результате междоусобной борьбы с братьями Ярополком и Олегом, которые были убиты. Однако не извлек из этого факта необходимого вывода и, следуя примеру Святослава, поделил Киевское государство между сыновьями на отдельные вотчины. Снова вспыхнула междоусобная борьба, в которой верх одержал Ярослав Мудрый (978 (986?) – 1054), снова объединивший в 1037 г. под своим началом почти всю территорию древнерусского государства.

В это время законодательно закрепляется система феодальных отношений, получившая свое отражение в древнейшем своде русского права "Русская правда", авторство которой приписывается Ярославу. Исследователи "Русской правды" считают что она целиком основана на судебной практике восточных славян. При этом византийское, южнославянское, скандинавское и другое происхождение древнерусского судопроизводства не доказано. Отсюда следует, что уже в X в., откуда, по мнению исследователей, ведет свое происхождение "Русская правда", Киевская Русь имела все признаки сформировавшегося к этому времени государства.

"Русская правда" дошла до нас в списках XIII-XVIII вв. в трех редакциях: Краткая, Пространная и Сокращенная. Краткая правда состоит из четырех частей: Древнейшая правда, Правда Ярославичей, Устав Владимира Мономаха, Устав вирника (сборщика виры (денежная пеня) в пользу князя за убийство свободного человека). Древнейшая правда впервые появилась в Новгороде в 1036 г. При этом в ней выделяются первые 10 статей, также возникших в Новгороде в 1016 г. в связи с пожалованием новгородцев грамотой Ярославом Мудрым. Правда Ярославичей датируется 1072 г., как непосредственный ответ на крестьянские восстания 1068-1071 гг. в Киеве, Новгороде и Ростово-Суздальской земле. Устав Владимира Мономаха о резах (о процентах) появился в 1113 г. после восстания в Киеве. Сокращенная правда основана на неизвестном протографе XII в., который был использован составителями Пространной правды, возникшей в Новгороде в связи с восстанием 1209 г. и включавшей Краткую правду, Устав Владимира Мономаха и протограф Сокращенной правды. Нормы русской правды действовали до конца XV в., до введения Судебника в 1497 г. Таким образом "Русская правда" являлась одновременно и своего рода Конституцией (так, Краткая правда содержит 6 статей, посвященных рабству, холопству, Пространная – 31 из 115 статей) и правовым кодексом Киевской Руси, предвосхитившим появление Псковской и Новгородской судебных грамот, а также аналогичных правовых документов литовского, польского и других государств Восточной Европы.

Экономика Киевской Руси в это время находится на подъеме, численность населения достигает 4-5 млн. человек. Торговля и ремесла способствуют росту городов. Если в IX-X вв. было известно всего лишь 26 городов, то в ХІ в. возникло еще 62 города, а в XII в. – 119. "Русская правда" содержит статьи о ремесленниках и сведения о круге товаров (соль, рожь, овес, рыба, мед и т.д.), продаваемых на рынке. Следовательно, в товарные отношения были втянуты и крестьянские, и вотчинные хозяйства, городское и вотчинное ремесло, насчитывавшее 64 профессии, не считая профессии повара, пекаря, скомороха, гусляра, лекаря, которые не были ремеслом в прямом смысле слова. Торговыми центрами Киева, располагавшимися обычно возле церквей, были 8 рынков, "торжки" и "торжище" (на Подоле). Таким образом, города Киевской Руси, как и в Европе, превращались в торгово-ремесленные центры страны.

Расширение феодальных отношений сопровождалось классовой борьбой между феодалами и остальной частью населения (крестьян-общинников, смердов и "черных" городских людей). В 1061 г. Киево-Печерский монастырь получил официальное признание и с этого года начинается точная датировка событий в русском летописании, в котором нашли отражение восстание в Киеве – в 1068 г., в Ростовской земле – в 1071 г., второе восстание в Киеве – в 1113 г., в котором принимали участие наряду с горожанами и сельские смерды. После восстания 1068 г. появилась "Правда Ярославичей", закреплявшая законодательно существующий общественный порядок. После восстания 1113 г. Владимир Мономах (1053-1125 гг.) издает "Устав о резах", ограничивающий ростовщичество: должник, получивший взаймы из 50% годовых, должен был платить долг лишь два года, который затем только погашался.

Киевский престол Владимир Мономах занял после смерти князя Святополка Изяславича в 1113 г. в нарушение существовавшего тогда правила престолонаследия. Этому способствовала не только ситуация, сложившаяся в результате народного восстания в городе, но и его личный авторитет дальновидного и энергичного государственного деятеля, сумевшего в 1111 г. объединить князей и общими силами разгромить половцев на берегу Северского Донца. Восстановив за время своего княжения единство Киевской Руси, Владимир Мономах оставил "Поучение детям", призывая следовать его примеру. Но это не остановило рост вотчинного землевладения, поскольку в Киевской Руси со времен Святослава не прижился принцип единонаследия, утвердившегося в Западной Европе.

Раздоры между князьями вспыхнули с новой силой. Империя распадалась на глазах. Первым предвестником ее гибели стал отказ Новгорода платить дань киевскому князю в 1015 г. После объединения Киевской Руси в 1037 г. под властью Ярослава Мудрого новгородская вотчина платила Ярославу всего 300 гривен дани, которая к середине XII в. возросла до 2500 гривен, а татарам давала 2000 гривен. О символически мизерной сумме этой дани можно судить по тому факту, что в ХІІІ в. дружинники получали от Киевского князя годовое жалованье по 200 гривен и открыто высказывали по этому поводу свое недовольство.

Вторым признаком распада Киевской Руси стало поражение и пленение Новгород-Северского князя Игоря в битве с половцами 12 мая 1185 г. Безвестный автор гениального древнерусского литературного произведения "Слово о полку Игоревом" (ок. 1187 г.) призвал древнерусских князей к прекращению междоусобицы, ставшей основной причиной трагического завершения похода на половцев, и к единению. Но и этот призыв не был услышан. В 1222 г. объединенное русско-половецкое воинство терпит поражение на реке Калке с передовым отрядом татаро-монгольской орды Чингиз-Хана. В конце 1240 г. хан Батый разорил г. Киев. Обширная империя перестала существовать, повторив судьбу Карфагена и Рима, а также судьбу империи Карла Великого, которая в IX в. распалась на Францию, Италию и Германию, с тем отличием, что киевские княжества так и не сумели сформироваться в отдельные государства. И на этот раз, анализируя обстоятельства поражения и распада Киевской Руси, исследователи в центр своего внимания ставят следствие (княжеские раздоры), а не главную причину – кризис экономических отношений и соответственно экономический кризис.

По установившейся традиции считается, что в докапиталистический период экономических кризисов не было и быть не могло. Начало этому явлению якобы положил в 1825 г. промышленный кризис в Англии. Даже не ссылаясь на неполноту и несовершенство статистической базы того времени, следует признать, что этот вывод недостаточно корректен уже потому, что если возможность кризиса, как установлено ранее, заложена в самом товарном обращении, то уже по теории вероятностей исключено, чтобы за тысячелетия до возникновения капиталистической экономики эта возможность не проявилась бы по причине противоречий, присущих товарному обращению как таковому. Этот вывод не учитывает и того, что в рассмотренных случаях первой погибает военная торгово-ремесленная республика, во втором – централизованное государство, в третьем - конфедерация территориально-государственных образований (феодальных вотчин). При таком разнообразии экономических систем для каждой из них должна существовать одна общая причина, обусловившая их разрушение. И такой причиной не может быть что-либо иное, кроме экономического кризиса, первым результатом которой стало разрушение системы торговых связей и торговли, а затем – и самой экономики.

Возьмем, к примеру, такой факт из экономической жизни Киевской Руси. В своих набегах на соседей киевские князья использовали в качестве военной силы (в основном пехоты) вотчинных крестьян (смердов), которые на время похода прекращали трудовую деятельность. Ритм производства нарушался, производительность труда и урожайность земли падала, что само по себе свидетельствовало о кризисе производства, как минимум, в хозяйствах военизированных на время похода крестьян. Естественным результатом такого хозяйствования было снижение земельной ренты, ради сохранения которой увеличивалась подать на другие хозяйства. В этом случае либо уменьшалось потребление работников и соответственно воспроизводство рабочей силы, либо нарушался процесс воспроизводства средств производства. Согласно анализу динамики экономического цикла и то, и другое есть прямое и непосредственное проявление кризиса в процессе производства.

Феодальная раздробленность Киевской Руси создавала серьезные препятствия для развития торговли. Обширная, по современной терминологии – свободная экономическая зона торговли, превращалась в замкнутые экономические системы, ограниченные многочисленными таможенными, проездными и торговыми пошлинами. К древнейшей таможенной пошлине – "мыт", упоминаемой в договорах русских с греками (ІХ в.), добавляются зафиксированные в "Русской правде" (ХІ в.) проездные пошлины – "головщина", "мостовщина", "перевозы" и т.д. Торговой пошлиной облагались  как товары, так и деньги, что называлось "замытом". За намерение торговать взымалась плата, называемая "явка" (по-современному – плата за патент). За аренду лавок и амбаров – "гостинное" и "гостинная дань" (от слова "гость" – купец) и "полавочная", за хранение товара – "свальная", за вывоз товара из гостиного двора – "дворовые". Купцы платили и за сам товар: по весу – "весовое", "пудовое", "конторское", "рукознобное", "подъемное"; по мере – "мерное" и "покоречное", за живой товар "роговое", "клеймо", "привязное", "продажное". Взымалась плата как за проданный товар – "продажное" и "порядное", так и за непроданный "узолки" и "погребельное".

Как видим, современным налоговикам есть с кого брать пример по части "расширения базы налогообложения". Беда лишь в том, что результатом такого расширения становилось "свертывание" торговли и разрушение торговых связей, так как значительная часть торговой прибыли, приняв форму налога, использовалась непроизводительно (на военные расходы и предметы роскоши для княжеского двора) вместо того, чтобы увеличивать массу торгового капитала с целью расширения рынка и соответственно – ремесленного производства. Добавим сюда неурожаи, военные и разбойные грабежи, затраты на перевозку товара, и причин для возникновения экономического кризиса становится более чем достаточно.

Если в других странах мира город был первым признаком возникновения рабовладельческого строя, то в Киевской Руси города были оплотом феодальной власти как на близлежащих, так и на отдаленных территориях, целиком и полностью находившихся в безраздельной собственности удельных князей. И в этом заключалась еще одна специфическая особенность Киевской Руси, где исторически сложилось так, что все земли, принадлежавшие ранее всему первобытному племени, стали собственностью предводителя племени, обретшего со временем княжеский титул и право наследования этого титула от отца к сыну по родословной линии. Этот факт вносил определенное своеобразие в отношения между княжеским родом и городом, которые строились на договорной основе, сначала в устной, а затем и в письменной форме. Несомненным подтверждением этой традиции служат, например, договоры между городской общиной Новгорода, именуемого зачастую в народных былинах "господин Великий Новгород", и князем. В 1016 г. новгородцы получают грамоту Ярослава Мудрого, в 1150 г. – заключают договор с киевским князем Мстиславом Изяславичем (ум.1170), в 1269 (1270) и 1304 – с Михаилом Ярославичем.

Помимо этого Новгород заключал договоры не только с каждым новым преемником киевского князя, иначе "земля без мира станет", но и с князьями других феодальных вотчин. Например, в договорных грамотах с тверскими князьями 1270, 1305, 1327 и 1365 г. оговаривались условия взаимной торговли и сбора налогов, чтобы "гостям и торговцам Новгорода Великого дати путь чист без рубежа сквозь Тверь и Тверские области".

Примечательно, что практику заключения договоров новгородцы применяли и в торговых отношениях с "заморскими" странами. При этом первые из известных появившиеся в XII в. договоры ссылаются на более древние грамоты и соглашения, "на чем целовали отцы ваши и наши крест". В 1195 г. Новгород заключает договор с немецкими купцами в лице г. Любека, где в соответствии с грамотой императора Фридриха I (1188) осуществлялась беспошлинная торговля с русскими купцами и другими народами с Востока.

В договорных грамотах 1260 и 1269 г. сфера торговых отношений существенно расширяется и одновременно усложняется. Договор 1269 г., в частности, оговаривает, что немецким купцам не разрешается торговать в Новгороде с другими иностранными или иногородними купцами, продавать товары в розницу или закупать их у местных жителей в деревнях, тут же на месте перепродавать приобретенные товары. Вводился целый ряд и других ограничений, усиливавших монопольное положение русских купцов в Новгороде. Так, в соответствии с этим договором в 1424 г. были арестованы и заключены в оковы два немца, пытавшихся купить у литовца меха. Одновременно, придерживаясь этого принципа, новгородцы запрещали даже свои князьям торговлю с немцами, о чем свидетельствует соответствующий пункт договора с князем Михаилом Юрьевичем (1270), в котором купцы потребовали, чтобы "в немецком дворе тебе торговати нашею братиею", несмотря на то, что князь имел собственный двор, где происходил обмен принадлежащих ему продуктов, произведенных или полученных в форме дани на иноземные товары.

В ответ на жалобу немцев, будто бы "в гирях русских купцов огромные дыры, так что туда можно воткнуть целый кулак", и куда "русские то вкладывают кусок свинца, то вынимают его", а посему "наши убытки так велики, что мы готовы лучше целый год удерживать свои товары, не продавая их, чем допустить, чтобы подобным образом на наших же глазах нас обкрадывали", в соглашении 1330 г. был записан целый раздел, посвященный контролю мер и весов. И тем не менее "вечные ссоры" по этому поводу не прекращались, ибо после замены весов оказалось, что одни гири легче других и "когда русские что-либо продают, они стараются класть на весы более тяжелые гири, немцы же более легкие". Точно так же и немцы, когда "вводят свои собственные весы, то отказываются предъявлять их русским, ибо в этом случае обнаружилась бы их неправильность" (как видим, современная на первый взгляд технология обвешивания покупателей своими корнями уходит в седую старину как минимум феодального средневековья).

После ограбления русских купцов на Неве и у Стокгольма с немцами заключается в 1373 г. новое соглашение, а в 1392 г. заключается еще один "трактат", в котором наряду с Любеком участвуют также ливонские города Дерпт, Ревель, Рига. При этом Рига выступает в качестве представителя торгового союза "Ганза", объединившего 73 города. По этому договору происходит перемещение немецкой фактории, организованной в Смоленске в соответствии с договором 1229 г., в г. Полоцк, где великий князь литовский Витовт организовал немецкую "контору", во многом напоминающую организацию торговой фактории немцев в Новгороде, с двумя ольдерманами во главе, избираемыми из членов немецкой колонии, и уставом, разрешающим все споры, возникающие внутри фактории.

В соответствии с договором 1392 г. была усилена борьба ливонских городов и Ганзы с кредитными операциями новгородцев под угрозой пени в 10 марок серебром с каждой сотки. По этому договору "никто не должен покупать или брать в долг новгородский товар", в связи с чем товары должны как продаваться, так и покупаться за наличные. И поскольку оба товара должны быть налицо тут же на месте купли-продажи, то и торговля носила преимущественно меновой характер простого обмена товара на товар. За нарушение этого правила взимался штраф 50 марок серебра и следовало запрещение посещать ганзейское подворье. Примечательно, что когда великий князь Витовт пожелал приобрести в 1400 г. сукно у немцев с уплатой в Вильне через 2-3 недели, то получил отказ со ссылкой на то, что немцам запрещено кредитовать русских и литовцев. В последующие годы Рига, используя выгодное географическое положение, занимает лидирующие позиции в торговле Новгорода с "заморскими" странами, а в 1473 г. вообще заявила своим иностранным партнерам, что из приморских городов никто не может торговать с русскими в Полоцке, кроме Риги и ее округа.

О торговых отношениях Киева и других городов Киевской Руси, которую в IX-X вв. современники называли "страной городов" (немецкий географ Баварский, в частности, отметил, что только у племени уличей насчитывалось 318 городов), история не сохранила столь подробных сведений, как о Новгороде. И тем не менее можно предположить с большой долей вероятности существование в то время договорных отношений между городами и удельными князьями. По своему социологическому содержанию эти отношения стояли на несколько порядков выше, чем, например, "Хартия вольностей г. Лорриса" (1155) в средневековой Франции, где согласно Кутюмам [фр. сoutume обычай] Бовези (графства Бове), составленным крупнейшим средневековым юристом Филиппом Бомануаром (1247-1295), "во Франции ни один город не может стать коммуной без разрешения короля, ибо всякие новшества без согласия короля запрещены" (гл.50, п.1517), а также магдебургского права, которое складывалось в средневековой Германии постепенно с конца XII и в XIII в., а затем служило образцом городского самоуправления, которым феодалы наделяли отдельные города.

В Украине на протяжении XIV-XV вв. польскими и литовскими королями магдебургское право было введено выборочно лишь во Львове (1356), Каменец-Подольске (1374), Луцке (1432), Житомире (1444) и в Киеве (1494-1497), за что каждый город, получавший "магдебургию", должен был, с одной стороны, выплатить определенную в "грамоте-привилегии" сумму денег, а с другой – ввести целый ряд денежных налогов в пользу королевской власти взамен натуральных налогов. В обмен на это город освобождался от суда королевских и великокняжеских наместников, хотя и оставался под управлением назначенного королем или великим князем войта, который по должности возглавлял избираемый горожанами магистрат, выступавший в роли органа городского самоуправления. Отсюда следует, что древнерусские города обладали гораздо более широким перечнем "вольностей" и намного большей самостоятельностью, чем их собратья в Западной Европе. И поскольку древнеславянские традиции по уровню общественного самоуправления на несколько сотен лет опередили общемировую тенденцию развития, постольку в последующие времена древнерусские города шаг за шагом постепенно теряли и затем полностью утратили свою былую независимость в той мере, в какой происходило укрепление княжеской (феодальной) власти.

На основании изложенного становится очевидным, что в древние и средние века процесс товарного обращения имел первостепенное значение, поскольку торговля была движущей силой экономического развития человечества, естественной базой роста производительных сил сначала ремесленного, а затем и промышленного производства. Мало того, торговля до сих пор остается одной из движущих сил экономической эволюции отечественного производства, как и на всем протяжении своей многовековой истории, примеры которой, по мере необходимости, будут приводиться и далее. И сила эта возрастает тем больше, чем шире простор и чем благоприятнее условия для функционирования торгового капитала.