32. Шведский социализм

Каждое государство избирает свой собственный путь к тому, чтобы со временем пополнить шеренгу, как сейчас говорят, развитых стран мира. В предыдущей книге был рассмотрен практический опыт Франции на этом направлении развития национальной экономики. Не менее весомым в этом отношении является и пример Швеции, который в годы так называемой перестройки советские экономисты-реформаторы преподнесли как удачный образец реализации "шведской модели социализма".

По результатам проведенного исследования не составляет особого труда показать, что в Швеции социализма как такового не было точно так же, как не было его и в СССР, и что по форме и содержанию шведская экономика не выходит за рамки конформативной социально ориентированной экономики, балансовая схема которой приведена на рис. 44.4(г). Тем не менее этот пример важен и показателен тем, что дает наглядный практический урок последовательной эволюции шведской экономики из аграрного состояния в социально ориентированное. Отдельные этапы этой эволюции приведены в табл. 53.4, где использованы факты, изложенные в книге советника министра финансов К. Эклунда "Эффективная экономика – шведская модель", так и не нашедшей даже в малой своей части практического применения ни в бывшем СССР, ни в Украине, больше исполнявших указания международных кредиторов (против чего и предостерегала эта книга), а не использовавших свои собственные научные достижения, за что и поплатились: СССР – катастрофическим развалом экономического пространства страны, а Украина – десятилетним кризисом экономики.

Шведская школа экономистов сравнительно молода, но тем не менее насчитывает немало известных имен. Первым в этом списке стоит Кнут Виксель (1851-1926), который ввел анализ кредитного рынка в общую теорию рыночной экономики, управляемую спросом и предложением, и считается одним из самых ранних вдохновителей современной школы "общественного выбора", а также Стокгольмской школы политической экономии, объединившей в 30-х годах ХХ в. молодых шведских экономистов, получивших независимо от Кейнса те же самые результаты. К их числу относятся Эрик Линдаль (1891-1960) и лауреат Нобелевской премии Гуннар Мюрдаль (1898-1987), построившие модель теории денег и показавшие, как восстанавливается равновесие в экономике при полном использовании ресурсов, а также лауреат Нобелевской премии Бертиль Улин (1899-1979), обосновавший необходимость государственных инвестиций и общественных работ как средство против безработицы, и Эрик Лундберг (1907-1987), построивший специальные модели для анализа величины разрывов безработицы и инфляции.

Одновременно в прикладной сфере, начиная с 1932 г., проявил себя на политической сцене министр финансов Эрнст Вигфорсс (1881-1977), практически доказавший, что государственные инвестиции и организуемые общественные работы способны повысить покупательную способность и уменьшить масштабы экономического кризиса, что нашло свое отражение в бюджете 1933 г., в приложении к которому Гуннар Мюрдаль представил теоретическое обоснование новой "антициклической" финансовой политики, прославившей Швецию как первую в мире страну, избравшую путь "активной политики стабилизации", которая называется также "экспансионистская конъюнктурная политика", направленная на борьбу с безработицей под лозунгом "ускорить темпы развития экономики и уменьшить безработицу". С этого момента для Швеции в отличие от других развитых стран мира уровень безработицы стал определяющим показателем внутригосударственной политики, столь же важным, как и социальное развитие общества, обеспечиваемое за счет государственного регулирования экономического роста на основе гибкой, ловко приспосабливающейся к внутренним и внешним конъюнктурным обстоятельствам и в то же время жесткой по отношению к субъектам хозяйствования налоговой системы.

Это достижение шведской экономической мысли сохранили и приумножили последующие поколения экономистов, достойными представителями которых являются Гуннар Стрэнг (род. в 1906 г.), который, будучи министром финансов на протяжении 22 лет (1955-1976), как никто другой повлиял на экономическую политику современной Швеции, Эрик Дамэн (род. в 1916 г.), посвятивший себя анализу проблем промышленного предпринимательства и смешанной экономики и считавшийся в среде экономистов наибольшим пессимистом, так как постоянно предостерегал от беспечности и считал, что признак кризиса 70-х годов можно было увидеть уже с середины 60-х годов, а также Ассар Линдбек (род. в 1931 г.), ставший наиболее заметным участником дискуссий по экономической политике в течение последних десятилетий и наиболее острым критиком социал-демократов, которые, несмотря на это, сумели удержаться на позициях социально ориентированной экономики в период кризиса 70-х годов, практически доказать ее жизнестойкость и умело избежать долговой кабалы, куда Швецию толкали иностранные банкиры и финансисты в начале 80-х годов (украинские экономисты в этом отношении оказались менее последовательными, чем шведские социал-демократы, и, полностью игнорируя их предостережения, завели-таки страну в финансовый тупик под руководством Международного валютного фонда, Всемирного банка и прочих международных кредиторов).

С исторической точки зрения Швеция явилась первым убедительным примером того, как и каким образом философы по Платону (в данном случае – экономисты) могут и способны практически реализовать свои идеи на государственном поприще. Как отмечалось выше, подобные попытки Т. Мора, Ф. Бэкона и Ж. Тюрго, занимавших в свое время высшие государственные посты, закончились полной неудачей. С другой стороны, этот пример показателен тем, что отражает реальные возможности наступившей эпохи эволюционного гуманизма, предоставившей человечеству удобный случай развиваться путем последовательного совершенствования системы производственных и общественных отношений на основе не столько революционного (насильственного), сколько эволюционного разрешения противоречий современной эпохи.

Как видно из табл. 53.4, Швецию не миновал накал политических страстей, ибо это единственный и самый достоверный признак первого проявления накопившихся в экономике противоречий. Но тем не менее методом удачного приспособления к внутренней и внешней конъюнктуре шведские экономисты сумели найти наиболее рациональный выход посредством формирования смешанной экономики, представляющей собою своеобразную комбинацию так называемой "чистой" рыночной экономики (реальное существование которой шведские экономисты полностью отрицают, поскольку, как правильно подметил К. Эклунд, ее модель "основывается на ряде нереалистичных предположений", то есть вполне возможных с теоретической точки зрения, но неосуществимых практически точно так же, как, например, простое воспроизводство, на что указывал К. Маркс при формулировке этого понятия, и что совершенно упускают из виду и даже замалчивают современные поборники "свободы" торговли) и "чистой" плановой экономики, под которой подразумевалась централизованная система управления и планирования экономики, возникшая в СССР и обладающая, по мнению К. Эклунда, целым рядом недостатков, главным из которых является невозможность принятия решений о выпуске продукции на уровне предприятия, а также "неограниченная концентрация власти в органах управления".

Благодаря особым историческим условиям шведские экономисты первыми с наибольшим успехом и с наименьшими потерями сумели реализовать идею "смешанной" экономики, хотя с теоретической точки зрения это, конечно же, не является полным разрешением тех противоречий, которые терзают современный мир в разных концах планеты. Но с практической точки зрения это, без всякого сомнения, реальный шаг к такому устройству общественного производства, которое уже зримо маячит на горизонте будущих свершений грядущих поколений человечества.